|
|
|
АБРАМ КЛЮКВИН
Абрам Клюквин (1777-1867 г.г.) торопецкий самородок из мещан. Увлекался работами по созданию икон. Особенно ему удавались повторы с иконы Корсунской Божией Матери. Торопецкие власти одаривали клюквиненскими иконами замечательных гостей города. Одна из копий специальной депутацией выдана императору Александру II и впоследствии демонстрировалась в залах Зимнею дворца Из картин Клюквина знатокам живописи известен его рисунок «Мужчина с письмом".
|
|
Статья Р. Н. Антиповой. Псковский музей-заповедник.
И это было в Торопце
В начале XX века в музее Псковского археологического общества в Поганкиных палатах экспонировался, как читаем в «Путеводителе по музею» (Псков, 1908 г.) «очень хорошей работы» безымянного живописца 1-й пол. XIX века «Потрет неизвестной торопчанки» в замечательной красоты колоритном местном костюме. «В подобных старинных костюмах именитые торопчанки представлялись во время приезда великого князя Владимира Александровича» - комментируется далее в «Путеводителе». Известный русский поэт К. К. Случевский, сопровождавший великого князя в 1885 г. в поездке по Торопецкому уезду Псковской губернии вспоминает:
«Тут впервые довелось увидеть всю типичность этих одеяний, сохранившихся в таком количестве только в Торопце. /.../. Между женщинами были дворянки, купчихи, мещанки, замужние и незамужние, отличающиеся одна от другой большим или меньшим количеством жемчуга на кокошнике, но с классическим белым шелковым платком, идущим острием кверху над головой и широко раскинувшим свой плоский золотой рисунок по спине. / .../ Отличие женщин от девушек в том, что кокошники или вернее нижние пояса их, унизанные жемчугом, у девушек совершенно гладки, тогда как у женщин они оторочены целым рядом невысоких, остреньких также унизанных жемчугом характерных рожков».
Торопецкий костюм как проявление своеобразной культуры края и свидетельство ее уровня столь интересен, что невозможно не продолжить его описание, использовав сведения нашего земляка, редактора «Русской старины», историка М.И.Семевского, изложенные в книге «Торопец, уездный город Псковской губернии» (СПб, 1864), давшего в ней подробное описание быта Торопца, его игрищам, «субботкам». посиделкам, танцам, театру («комедь тенями и куклами», «живая комедь», его песенному фольклору, его истории и историческим лицам). «Носили они сарафаны из парчи или штофной, или атласной ткани, распашные, на золотых и серебряных нитях, подпоясанные золотым поясом или широкой лентой. Рукава белых рубашек из тончайшей материи вышиты, манжеты из кружев. Ворот и манжеты стягиваются золотыми или жемчужными запонами или широкими лентами. Головы покрывались венцами (в девичестве) или кокошниками (в замужестве). В ушах жемчужные четырехугольные с камушками серьги, на шее - бусы жемчужные в несколько рядов. Подобные костюмы стоили дорого (одни кокошники от 2 до 7 тысяч серебром) и передавались из поколения в поколение. Столь же традиционны и идущие из глубин древнерусского искусства композиции торолецких портретов: поясных, прямоличных, с одной приподнятой перед грудью рукой, держащей платок или цветок. Портреты, ведущие происхождение из Торопца (судя по характерному костюму), хранятся в музеях Москвы (ГИМ), Петербурга (ГРМ. ГЭ) и Пскова. Однако, несмотря на изрядную развитость живописного мастерства в Торопце в 18 веке, бывшем временем наибольшего развития местной культуры, портретные изображения - явление достаточно позднее. Чуть ли не до середины 19 века сохранялось поверье, что кто разрешит снять с себя портрет, в тот год и умрет. И это предание жило во времена, когда торопецкие купцы торговали в Германии, Голландии, Англии и даже в Китае. Императрица Елизавета Петровна пользовалась их советами в торговых делах. Город застраивался многочисленными затейливо изукрашенными керамикой, ковкой, росписью храмами и каменными зданиями, имевшими, как и костюмы, свое «торопецкое» лицо.
Первый известный нам датированный и подписанный автором портрет относится к 1822 году. Год этот памятен неурожаем на хлеб, грозящим голодом, от которого спасли город купцы, закупив хлеб в Калуге, Ржеве, Вязьме и пустив в продажу по сходной цене. В это время купечецкий сын Петр Петрович Находкин, получивший образование в Данциге, где отец его имел торговую контору, изучает русскую историю по летописям и актам, собирая материал для истории Торопца. А живописец Авраам Клюквин, хорошо знавший его, завершает живописание портрета энергичного молодого мужчины с купеческой прической, но в сюртуке и с раскрытым письмом в руках.
Долгое время об Аврааме Клюквине существовало единственное письменное свидетельство: в книге В.Д.Щукина «Корсуно-Богородицкий монастырь в Торопце» он назван 90-летним стариком, дворянином, автором копии чудотворной иконы Корсунской Божьей матери, преподнесенной в дар торопецким купечеством царю Александру II 3 апреля 1867 года (после полученного 8 апреля 1866 известия о покушении на его жизнь) и поставленной в домовой церкви Зимнего дворца.
Архивные изыскания позволили дополнить фактами историю жизни художника Клюквина. Вот эти факты.
21 янв. 1814 состоялось торжественное открытие Торопецкого уездного училища. О нем сохранился подробный отчет директора училищ Псковской губ В. Караулова попечителю СПб-го учебного округа графу С.С.Уварову. После торжественного шествия в Корсуно-Богородицкий собор, божественной литургии, водосвятия и торжественных речей были сделаны пожертвования. Среди пожертвователей был и «живописец Авраам Клюквин, он обязался написать аллегорическую картину, изображавшую Миневру и Геркулеса, державших в руках вензель императорский, и под вензелем стоящего ангела». «5 февраля того года графом Уваровым. А.Клюквину была назначена должность учителя искусств в Торопецком уездном училище. Утверждение в сем звании должно было последовать по получении из правительствующего сената указа об исключении экономического крестьянина Клюквина из подушного оклада. Однако, несмотря на то, что исправно исполнявший свою должность уже немолодой годами художник (1775-76 г. рожд.) был даже приглашен в 1815 на должность преподавателя в Псковскую губернскую гимназию, от коей он отказался. Указ сената за № 62576 вышел только 14 окт. 1827. Документы, послужившие обоснованием для указа, рассказывают о мирской сходке крестьян Вяземской подмонастырской слободки в мае 1813 года, на коей А. Клюквин обьявил обществу свое желание «избрать себе род жизни» (т.е. стать художником, Р.А.) и получил от мирского общества увольнение. Единственным монастырем Смоленской епархии в Вязьме в это время был Иоанно-Предтеченский монастырь. А сама Вязьма была в 1812 разорена.
Личное дело художника, преподавателя искусств Торопецкого уездного училища означает контуры его жизни до 1835 года, когда обремененный семьей, которую он не в силах содержать на маленькую зарплату, уходит в отставку, живет в Торопце в приобретенном деревянном собственном доме и исполняет заказные работы.
К этому времени и относятся многочисленные портреты, пленившие многих торолчан. Живописец любуется и позволяет нам любоваться каждой деталью праздничного наряда своих героинь, с заинтересованной симпатией таланта всматривается в их лица, находя в каждом из них красоту человеческой индивидуальности, ту неповторимую музыку человеческой души, то простой и радостной, то мучимой сомнениями и горестями, то романтически затягивающей в свои глубины...
Что было в начале пути его? Что и кто развивали его талант? Откроется ли нам эта жизнь, узнаем ли мы ее до того времени, когда на мировой сходке в подмонастырской слободке в мае 1813 он окончательно все для себя решил.
Сын его, Иван Клюквин, учился в Петербургской АХ, был под покровительством Общества поощрения художеств. Был известен как литограф. Судя по его личному делу в 1865 году ни Ивана Клюквина, ни его отца уже не было в живых.
Сохранились сведения и о внуке художника -Михаиле Александровиче Клюквине, учившемся в Петербургской Академии Художеств в 1889-94 г.г., а затем преподававшем в Киевском Владимировском кадетском корпусе.
|
|
|
|
ГЕОГРАФИЯ:
ПРЕДПРИЯТИЯ:
СЕЛЬСК.ХОЗ-ВО:
УЧЕБ.ЗАВЕДЕНИЯ:
ТЕЛЕФОНЫ:
НОВОСТИ:
ССЫЛКИ:
НАШЕ ДРЕВО:
