«МАССИВНОСТЬЮ, ПРОЧНОСТЬЮ СВОИХ ПОСТРОЕК ЦЕРКВИ ГОВОРЯТ О ЩЕДРОСТИ ИХ СТРОИТЕЛЕЙ ИЛИ ВОССТАНОВИТЕЛЕЙ».

Время правления Елизаветы Петровны можно по праву назвать золотым веком не только вельможных фаворитов, но и торопецких купцов. Таким богатым и влиятельным в городу купечество никогда не было. Сохранилось любопытное предание, не подтвержденное документально, но которое с удовольствием рассказывали в Торопце еще в прошлом веке. Когда англичане обратились к Елизавете Петровне за разрешением торговать с Востоком через Россию, она якобы собрала купцов, чтобы решить этот вопрос. На собрании из тридцать двух человек — девятнадцать было торопчан. По их настоянию императрица отказала англичанам, ибо это было выгодно прежде всего Торопецким купцам. Факт непроверенный и, скорее всего, легендарный, но то, что местные купцы возводили для себя каменные хоромы, ничуть не уступающие дворянским в уезде, — действительность.

После некоторого ограничения в каменном строительстве Торопец, как и другие города, вновь начинает украшаться церквами. Примерно за десять лет их было построено пять, и это в городе, где на посаде проживало всего полторы тысячи жителей и где уже существовало более десяти церквей.

Самой первой, в 1742 году, выстроили небольшую Рождественскую церковь. С этой даты также существует путаница. Клировые ведомости называют 1762 год, а топографическое описание Псковского наместничества утверждает, что она построена в 1757 году, и добавляет: «построена приходскими людьми» ( В.В.Косточкин. Архитектурные памятники Торопца. — В кн. «Памятники культуры. Исследования и реставрация», вып.1, М., 1959 ). Не будем на этих датах заострять внимание. Важно, что эта церковь — первая дошедшая до нас из того круга памятников, которые составляют местную торопецкую школу. Что же произошло, что позволяет выделить ряд памятников в понятие школы? Если рассмотреть план здания, то его традиционность будет очевидной: небольшой квадратный храмик с граненой апсидой и обширной трапезной с двумя приделами, апсиды которых в миниатюре повторяют центральную. Но в решении наружных объемов произошло нечто неожиданное. Прежде всего мастера не стремятся четко отделить венчающий восьмерик от четверика, как это было в Никольской церкви, а мыслят храм единым объемом. Восьмерик перестает восприниматься завершением. И если ранее этот прием имел место, то здесь он усилен декором, который преобладает не на венчающих частях церкви, а равномерно распределяется по всей поверхности здания или же, наоборот, сосредоточивается на нижнем ярусе, но обязательно тут и там одинаковой, перекликаясь родственными мотивами. Другой композиционной особенностью торопецких церквей становится зрительная распластанность вширь всего здания или одного фасада, как в Богоявленской церкви.

Это ощущение усиливается своеобразным, ставшим в Торопце традиционным, фасонным покрытием, над которым приплюснутая венчающая главка на тонком барабанчике кажется чрезмерно тяжелой. И, наконец, декор, который не спутаешь ни с каким другим.

Первый исследователь, выделивший торопецкую архитектурную школу, В.В.Косточкин, дал ему точное определение, назвав «вырезанным из доски». Широкий, плоский, почти без всякой профилировки, он намного выступает из стены и кажется наложенным на ее поверхность, что усиливается контрастной окраской в белый цвет выступающий частей и в ярко-зеленый, розовый, красный, желтый самых стен. Наличники окон, чередуясь с пилястрами, почти вдвое превосходящие шириной последние, образуют как бы декоративные пояса, обегающие фасады.

Приземистая распластанность церкви немного смягчилась, когда позже к ней пристроили колокольню. Но и колокольню торопецкие мастера конструктивно рассматривают как центральную часть — храм, возводя ее в тех же формах. Отсюда остается один шаг, когда все завершения церкви станут равнозначными в общей композиции. И таким шагом будет Богоявленская церковь.

Небезынтересно отметить, что колокольня Рождественской церкви, будучи выше и стройнее, отдаленно напоминает знакомые колокольни Иоанно-Предтеченской и Спасо-Преображенской церквей.

В интерьере сохранились фрагменты убранства стен, удивительно похожие по своему рисунку на декорацию Спасо-Преображенской церквей. Сходство настолько велико, детали лепного узора так точно повторяются, что можно смело говорить об оформлении интерьеров рукой одного мастера или артели.